Эту записку мы нашли в треснувшей деке контрабаса на запертом чердаке заброшенного дома после внезапного и таинственного исчезновения нашей певицы. Нет, что-то не то. Где-то это уже было. Тогда так: вот текст совершенно в той форме, в которой он пару дней назад вышел из-под таниного пера. Подозреваю, что создана эта проза исключительно в качестве упрёка музыкантам: вот, не бережёте меня, не возите домой, а тут вот какие дела… Короче, читайте эту скорбную повесть.
Как меня чуть не изнасиловали!
Возвращалась я домой после регулярной ОНИвской репетиции. А было это поздно вечером, так эдак полдвенадцатого. Я, помня что трамваи ходят минимум до часу ночи, уверенно вышагивала по направлении к остановке. Но, о какая неудача, последний трамвай ушёл две минуты назад, а следующий намеревался посетить эту захолустную остановку лишь через час.
Я, в намерении убить время и прогуляться, направилась к следующей, а потом ещё к следующей остановке. Иду, никого не трогаю, т.к. трогать некого, по причине отсутствия этого кого в моей видимости. Сократила свой путь, проехав одну остановку на автобусе, маршрут которого был какой угодно, только не мимо моего дома. Но тут-то и начинается основная история.
Автобус высадил не только меня, а ещё двух особей мужского пола. Обыкновенно от моего внимания такое не ускользает, но я была так глубоко погружена в мысли о новой песне, что не обратила на особей никакого внимания. До поры, до времени , потому что вскоре я осознала, что они вот уже какое-то время идут за мной, постепенно приближаясь и нагоняя меня.
О, небеса! Вся внутренне сжавшись, я подумала: „Сейчас будут насиловать!“
Тут я услышала русскую речь, парни приблизились и шли уже на шаг от меня. Поравнявшись со мной, один из молодых людей – а это были молодые, симпатичные люди – сказал своему спутнику с выражением и нарочито громко: „А знаешь в Дюссельдорфе такую известную русскую группу ОНИ?“ (с ударением на И). Я, улыбнувшись, поправила: „ОНИ“, с ударением на О. „Да, ÓНИ“, – сказал парень, тоже улыбнувшись. Мы пошли рядом. „Откуда же ты возвращаешься так поздно?“ – парень разговаривал со мной так, будто мы были знакомы. „Откуда же я могу возвращаться?“ – почти искренне удивилась я. „С репетиции“, – ответил парень. „Вот именно!“
Завязалась непринуждённая беседа, в ходе которой я, кроме всего прочего, пригласила парней на наше выступление на Эмергенце 7ого июля. Распрощавшись и мило друг другу поулыбавшись, мы разошлись. Я села в подошедший наконец-то трамвай, оглянулась – парней уже не было видно – и глубоко вздохнула. Не изнасиловали! Какая жалость! А ведь всё могло бы быть иначе. Вот как известность иногда мешает и бывает совершенно излишней!